Часть 8 - страница 11 из 16

к уху Бруты:
– Эй!
Ни звука, ни движения. Ом осторожно толкнул панцирем голову Бруты, а потом посмотрел на потрескавшиеся губы. Сзади донеслось щелканье клюва.
Это скалби исследовал пальцы ног Бруты, но вынужден был прекратить это занятие, поскольку на его лапе сомкнулись черепашьи челюсти.
– Я же гофорил тебе отфалить!
Скалби в панике что-то проорал и попытался улететь, но в его лапу вцепилась полная решимости довести дело до конца черепаха. Ома проволокло несколько футов по песку, прежде чем он наконец разжал челюсти.
Ом попытался сплюнуть, да только черепашья пасть не предназначена для такого занятия.
– Эти птицы! Ненавижу! Всех до одной! – сказал он ночному воздуху.
Скалби укоризненно взирал на него с гребня бархана. Он взъерошил те несколько сальных перьев, что у него были, с таким видом, будто готов был ждать всю ночь. Да и вообще сколько потребуется.
Ом подполз к Бруте. По крайней мере, парень еще дышит.
Вода…
Бог обдумал проблему. Можно выжать воду из камня. Это один из способов. Заставить ее течь сюда… нет проблем. Дело только в молекулах и векторах. Вода имеет врожденную тенденцию течь. Главное – позаботиться о том, чтобы она текла сюда, а не туда. Никаких проблем для бога, пребывающего в хорошей форме.
Но как решить эту проблему, если ты – черепаха?
Черепашка сползла к подножию бархана и некоторое время ползала там взад-вперед. Наконец она нашла нужное место и принялась рыть песок.
* * *
Как все нелепо. Только что было обжигающе жарко, а теперь он замерзал.
Брута открыл глаза. На него смотрели ослепительно белые звезды пустыни. Язык, казалось, заполнил весь рот. О чем он думал, перед тем как?…
Вода.
Он перевернулся. Сначала голоса звучали внутри его головы. Теперь они раздавались где-то вовне. Они были едва слышны, но тем не менее эхом отзывались в залитых звездным светом песках.
Брута с трудом подполз к подножию бархана. Там он увидел какую-то кучку, вернее, несколько кучек, из-под одной из которых доносился чей-то приглушенный голос. Он подполз ближе.
И увидел дыру в куче песка. Глубоко под землей кто-то ругался. Слов было не разобрать, так как звук отражался от стенок тоннеля, но ошибиться в их смысле было невозможно.
Брута прижался к земле и стал наблюдать.
Через несколько минут из дыры показался Ом, заляпанный тем, что Брута назвал бы грязью – если бы они не находились посреди пустыни.
– А, это ты, – сказала черепашка. – Оторви-ка кусок рясы и дай мне.
Брута, будто бы во сне, повиновался.
– Позволь заметить, – продолжил Ом, – ковыряться там – это тебе не пикник.
Зажав кусок ткани челюстями, он попятился и исчез в дыре. Через пару минут он вновь появился на поверхности, все с той же тряпкой во рту.
Ткань была пропитана водой. Брута направил капли живительной влаги в рот. У нее был вкус грязи, песка и дешевого коричневого красителя, на он готов был выпить целый галлон. Он готов был нырять и плавать в луже такой воды.
Он оторвал еще один кусок рясы и передал Ому.
Когда Ом опять вылез из дыры, Брута стоял на коленях рядом с Ворбисом.
– Шестнадцать футов, черт побери! Целых шестнадцать