Часть 8 - страница 7 из 16

на… В общем, вы понимаете… И без всего.
Помощник с надеждой смотрел на капитана.
– Без всего, значит? – задумчиво произнес капитан.
– Я так слышал.
Капитан решил, что заслужил немножко этого самого «без всего».
– Знаешь, как туда попасть?
– Э-э, видимо, подробные инструкции нужно получить еще при жизни, – с сомнением откликнулся помощник.
– О.
– А есть еще варвары, живущие ближе к Пупу, – продолжал размышлять помощник. – Которые считают, что они попадают в огромный зал с разной выпивкой и едой.
– И женщинами?
– Непременно.
Капитан нахмурился.
– Интересно, – задумчиво промолвил он. – Почему только язычники и варвары попадают в такие отличные места?
– Сложный вопрос, – ответил помощник. – Может, это наказание за то… что при жизни они ведут такой разгульный образ… э-э, жизни…
Лицо его озадаченно вытянулось. В последней фразе явно присутствовала какая-то неувязка.
– Но дорогу в этот рай ты тоже не знаешь, да?
– Увы, капитан.
– Впрочем, времени у нас теперь много, можно и поискать чуть-чуть.
Капитан посмотрел за борт. Если плыть достаточно долго, обязательно наткнешься на берег. И… почему бы не поискать какой-нибудь приличный рай?
Его взгляд привлекло какое-то движение. Он улыбнулся. А вот и знак. Может, все еще обернется к лучшему…
В сопровождении призраков дельфинов корабль-призрак летел по волнам…
Чайки не отваживаются залетать далеко в пустыню. И эту свободную нишу не замедлили занять скалби – птицы из семейства вороньих, хотя вороны бы первыми отреклись от них и предпочли не разговаривать об этих «родственничках» в приличной компании. Скалби редко летают, предпочитая передвигаться какими-то пьяными прыжками. Их характерные крики вызывают ассоциации с расстроенной системой органов пищеварения. И выглядят они так, будто долго плескались в каком-нибудь нефтяном пятне, причем получали от этого огромное удовольствие. Никто не ест скалби – кроме других скалби. Сами же скалби способны питаться тем, что даже у стервятников вызывает рвоту. По сути, скалби готовы питаться даже этой самой рвотной массой стервятников. Скалби едят все.
Погожим ясным утром один из скалби бочком перемещался по полному блох песку и бесцельно добил клювом все подряд – в надежде на то, что галька и выкинутые на берег деревяшки за ночь превратились в съедобные. Скалби по личному опыту знали, что практически все становится съедобным – главное, чтоб вылежалось подольше. Птица подскочила к какой-то куче, валяющейся у линии прилива, и неуверенно долбанула ее клювом.
Куча застонала.
Скалби поспешно отпрыгнул и обратил свое внимание на куполообразный камень, лежавший рядом с кучей. Птица была абсолютно уверена, еще вчера камня, как и кучи, здесь не было. Скалби прицелился и клюнул.
А камень в ответ высунул голову и произнес:
– Отвали, тварь поганая.
Скалби снова отскочил, а потом, поднапрягшись, исполнил какой-то бегущий прыжок на кучу выбеленного солнцем плавника, являвшийся на самом деле самым близким к полету движением, которым когда-либо утруждают себя скалби. Ситуация улучшалась. Раз этот каменюка живой, значит, в конце концов