Часть 3 - страница 6 из 15

Ом.
– Я вовсе не собираюсь ее есть, – торопливо произнес Брута.
– Что, хочешь обучить ее каким-нибудь фокусам? – ухмыльнулся Достаб. – Рискованные переползания через горящий обруч и всякое такое?
– Избавься от него, – велел Ом. – Тресни по башке, а труп спрячь за статуей.
– Заткнись, – огрызнулся Брута, снова начиная испытывать некоторые неудобства от разговора с тем, кого никто больше не слышит.
– А вот грубить не надо, – обиженно произнес Достаб.
– Это я не тебе, – пояснил Брута
– А кому? Черепахе? – язвительно спросил Достаб.
Брута выглядел виноватым.
– Моя старуха-мать тоже иногда разговаривала с гербилом, – продолжал Достаб. – Домашние животные прекрасно снимают стрессы. Ну и чувство голода, разумеется.
– Этот человек врет, – вмешался Ом. – Я могу читать его мысли.
– Можешь?
– Что могу? – переспросил Достаб и косо посмотрел на Бруту. – А если ты даже и не съешь ее, будет чем занять время. Ехать-то долго.
– Ехать куда?
– В Эфеб. С тайной миссией. Будут какие-то переговоры с безбожниками.
В принципе, Брута ничему не удивился. В замкнутом мирке Цитадели новости распространялись, как лесной пожар после засухи.
– А, – безразлично откликнулся он. – Ты об этом.
– Говорят, сам Б'ей Реж едет, – добавил Достаб. – И еще этот, как его, сирый кардинал.
– Дьякон Ворбис – очень милый человек, – возразил Брута. – Он был очень добр ко мне, даже попить дал.
– Не может быть… Впрочем, это не важно. Лично я против него ничего не имею, – поспешил заверить юношу Достаб.
– Почему ты до сих пор разговариваешь с этим идиотом? – влез Ом.
– Он… мой друг, – ответил Брута.
– Жаль, у меня нет такого друга, – мечтательно промолвил Достаб, посчитав, что слова были обращены к нему. – С такими друзьями врагов у тебя просто не будет. Может, ты возьмешь кишмиш в сахаре? Или леденцов-напалочников?
В опочивальне Бруты спали еще двадцать три послушника – поскольку иерархи церкви придерживались твердого убеждения, что отдельные опочивальни поощряют греховность. Человеку неискушенному данное утверждение могло показаться весьма и весьма спорным, потому что, если как следует поразмыслить, самые разнообразные грехи более присущи как раз компании. Однако эти самые размышления и считались наистрашнейшим грехом. Люди, предоставленные самим себе, рано или поздно начинают предаваться глубоким раздумьям, тогда как всем известно, что глубокие раздумья приостанавливают рост. И одной из причин такой приостановки является отрубание ваших ног.
Поэтому Брута был вынужден удалиться в сад – под аккомпанемент божественных воплей, доносящихся из его кармана, куда Великий Бог Ом был засунут вместе с мотком шпагата, садовыми ножницами и пригоршней семян.
Наконец Великого Бога вытащили.
– Послушай, – сказал Брута, – пользуясь удобной возможностью, хочу сообщить тебе, что я был избран для выполнения крайне важного задания. Я отправляюсь в Эфеб на переговоры с безбожниками. И меня выбрал сам дьякон Ворбис. Он – мой друг.
– А кто он такой?
– Главный эксквизитор. Обеспечивает… надлежащее поклонение тебе.
Ом уловил нерешительность в голосе Бруты и сразу