Часть 3 - страница 8 из 15

попасть туда значительно быстрее, если я оставлю тебя в Цитадели, – продолжал Брута. – В Эфебе живут одни нечестивцы. Чем быстрее он будет очищен, тем лучше для всех. Ты можешь перестать быть черепахой, налететь на них огненным ветром и уничтожить эту страну.
Ом думал об огненном ветре, а черепашка думала о бескрайних просторах пустыни, о чириканье и грустных вздохах богов, которые угасли до обычных джиннов и голосов в воздухе.
Боги, у которых не осталось верующих…
Ни одного. Даже одного верующего – и то достаточно.
Боги, которых оставили…
А что касается пламени веры, горящего в Бруте… Целый день Великий Бог Ом бродил по Цитадели, и за весь день ему удалось найти только одного верующего.
Б'ей Реж пытался помолиться.
Он давно уже не пробовал этим заниматься.
Да, конечно, были восемь обязательных ежедневных молитв, но, когда на землю спускалась чернильная ночь, вместе с ней приходили мысли: генерал-иам прекрасно понимал, что такое эти обязательные молитвы. Привычка. Возможно, удобная пауза для размышлений. А еще – метод измерения времени.
Молился ли он когда-нибудь по-настоящему? Открывал ли душу и сердце чему-то вне себя или над собой? Наверное, да. Быть может, когда был молодым. Он даже не помнил, когда это было. Кровь смыла все воспоминания.
Он сам во всем виноват. Иначе быть не может. Он уже бывал в Эфебе. Столица, возведенная из белого мрамора на скале, что нависала над синим Круглым морем, даже понравилась ему. А еще он посещал Джелибейби, этих безумных жителей речной долины, которые верили в богов со смешными головами и помещали своих мертвых в пирамиды. Он бывал даже в Анк-Морпорке, на другом берегу моря; жители этого города верили в любого бога, пока у него или у нее были деньги. Да, в Анк-Морпорке были целые улицы, на которых теснились всевозможные храмы, словно карты в колоде. И никто никого не пытался сжечь – пожары, конечно, случались, но только в тех случаях, которые считались нормальными для Анк-Морпорка. Никто никого не трогал, каждый сам выбирал себе свой рай и свой ад, куда и направлялся той тропой, которая ему больше нравилась.
Сегодня он выпил слишком много вина. Обнаружь его тайные запасы квизиция, он бы через десять минут оказался на пыточном станке.
Да, в этом старине Ворбису не откажешь. Когда-то, давным-давно, квизицию можно было подкупить, но не сегодня. Главный эксквизитор вернулся к основам. В нынешние дни царила демократия острых ножей. А наиболее активно иски ереси велись на высших уровнях церкви. Ворбис объяснил все крайне ясно: выше по дереву – тупее пила.
О, куда же ушла та старая, добрая вера…
Он снова закрыл глаза, но продолжал видеть то рога на крыше храма, то фрагменты предстоящей бойни, то… лицо Ворбиса.
Ему понравился тот белый город.
Даже рабы там были довольны жизнью. Обращение с рабами подчинялось определенным правилам. Некоторые поступки по отношению к ним были запрещены. Рабы даже имели собственную цену.
О Черепахе он узнал именно там – и уловил в этом здравый смысл. «Вроде все разумно, – подумал он тогда. – Имеет смысл». Смысл, не смысл, а подобные размышления