Часть 2 - страница 4 из 18

привычку.
Он нервно защелкал суставами.
– Священная война… – наконец промолвил он.
Данная формулировка была абсолютно безопасна. Предложение не содержало в себе ни единого словесного ключа, свидетельствовавшего об отношении Б'ей Режа к тому, что их ожидало. Он ведь не сказал: «Клянусь богом! Какая священная война? Этот парень просто чокнулся. Какой-то миссионер-идиот сам напросился, чтобы его убили, еще кто-то там насочинял гору чуши касательно формы нашего мира – а мы начинаем войну?» В случае давления, под пытками, он всегда сможет заявить, что имел в виду примерно следующее: «Наконец-то! Ни в коем случае нельзя упустить возможность погибнуть славной смертью во имя Ома, единственного истинного Бога, который Насмерть Затопчет Безбожников Железными Копытами!» Хотя какая разница, что скажет на допросе какой-то генерал-иам; обвинение, предъявленное святой квизицией, весомее всех прочих доказательств – но по крайней мере один или два инквизитора могут засомневаться в собственной неоспоримой правоте.
– Вообще-то, за последнее столетие церковь стала куда менее воинственной, – ответил Друна, глядя на пустыню. – Больше внимания уделялось мирским проблемам империи.
Утверждение. Ни единственной щели, в которую можно было бы вставить расщепитель костей.
– Был Священный Поход против Крестьянитов, – сухо заметил Б'ей Реж. – А также Покорение Мельхиоритов. Затем состоялось Устранение лжепророка Зеба. И Наказание Пеплелиан, и была наложена Епитимья на…
– Но все это не более чем политика, – прервал его Друна.
– Гм-м. Да, пожалуй, ты прав.
– Хотя, конечно, никто не усомнится в мудрости войны во имя Великого Бога и с целью распространения веры в Него.
– Что ты, никто не усомнится, – подтвердил Б'ей Реж, которому частенько доводилось бродить по полю брани на следующий день после очередной битвы и который не понаслышке знал, как выглядит воистину славная победа.
Омниане строго-настрого запрещают употребление любых стимулирующих средств. И этот запрет кажется особенно строгим, когда ты отчаянно стараешься не заснуть, чтобы не видеть снов, которые обычно следуют за такими прогулками.
– Разве Великий Бог не заявил через пророка Бездона, что не существует более великой и почетной жертвы, нежели отдать жизнь во имя Господа?
– Именно так он и заявил, – согласился Б'ей Реж.
Тут генерал-иам не мог не припомнить, что все пятьдесят лет своего служения Господу, перед тем как тот Избрал его, Бездон безвылазно просидел в Цитадели. На него не нападали, размахивая мечами, визжащие враги. И он никогда не смотрел в глаза человеку, который желал бы ему смерти… впрочем, нет, церковь же встречается со своими прихожанами, вот только сделать эти простолюдины ничего не могут – в отличие от воинов-варваров.
– Умереть смертью храбрых во имя своей веры – это самая благородная смерть, которую только можно себе представить, – нараспев произнес Друна, словно читал слова по некой развернутой внутри головы бумажке.
– Так утверждают пророки, – тихо подтвердил Б'ей Реж.
Б'ей Реж знал, что пути Великого Бога неисповедимы. Разумеется, Он сам избирает Своих