Книга 10. К метаистории русской культуры. Глава 3. Миссии и судьбы (продолжение) - страница 6 из 12

пять лет назад такая идея казалась каким-то утопическим анахронизмом, двадцать пять лет назад - бредом мистика, оторванного от жизни; сейчас же она заставляет призадуматься; через десять или двадцать лет она начнет свое победоносное шествие по человечеству. Естественно, что задачу эту Достоевский возлагал не на Розу Мира, предвидеть которую в XIX веке не мог даже он, а на православие.

Явственными признаками провиденциальности отмечена и судьба самого Достоевского. Конечно, страдание есть всегда страдание, и сердце может сжиматься от жалости и сочувствия, когда мы читаем о бесконечных мытарствах и мучениях, из которых была соткана внешняя сторона этой жизни. Но, как ни ужасны с гуманистической точки зрения даже тягчайшие ее события, они были абсолютно необходимы, чтобы сделать из человека и художника того великана, каким он стал. Таковы - его эпилепсия, аномальный облик его сексуальной сферы, безудержность и страстность его натуры, минуты его на эшафоте, пребывание его на каторге и даже, по-видимому, его бедность.

Но почему-то почти не отмечается в литературе о нем факт исключительной важности: а именно то, что в последние годы своей жизни Достоевский освобождался, одна за другой, от страстей, требовавших преодоления и изживания: для него наступила пора очищения. Великое сердце, вместившее в себя столько человеческих трагедий, исходившее кровью за судьбу стольких детей художественного гения, опрозрачнивалось от мути, и вместе с тем возрастали силы любви. И когда читаешь некоторые страницы "Братьев Карамазовых", например главы о капитане Снегиреве или некоторые абзацы о Димитрии, охватывает категорическое чувство: чтобы так любить, так обнимать состраданием и так прощать, надо стоять уже на границе праведности.

Конечно, в своем посмертии Достоевский получил такие возможности к спасению и подъему своих метапрообразов, каких мы не можем знать. И в этом отчасти и заключалось, во всяком случае в известный период, его посмертное творчество. Скоро начался и другой труд: быть Вергилием спящих по кругам инфрафизики.

Но если это мы еще способны представить себе, то дальнейшие творческие его ступени уводят в такую высь и приобретают такой масштаб, что воспринять мы сможем их только тогда, когда сами вступим духовидением - при жизни или всем составом нашим после смерти - в затомис нашей метакультуры.
Говоря о предпосылках, без которых рождение Розы Мира немыслимо исторически и психологически, я отметил как одну из важнейших, снимание исконного противоречия двух начал: аскетически-духовного и так называемого "языческого". Аскетическое начало, как самодовлеющее, было оправдано метаисторической диалектикой на ранних этапах многих метакультур; в метакультурах же христианских, как это говорилось уже не раз, оно было связано с прерванностью, недовершенностью миссии Христа. И надо застрять именно на этом этапе, чтобы продолжать думать всерьез, будто цель мирового становления исчерпывается спасением нескольких сот тысяч праведников. Подобная мысль возможна при кругозоре первых веков христианства; историческое христианство формировалось,

Цитаты

Многие стоят у источника, но не могут напиться.
--"Апокрифы древних христиан" Ев. от Фомы ст.117

Анонсы материалов из рекомендуемых книг, статей, фильмов

Действие происходит в будущем, когда люди лишены возможности выражать какие-то эмоции, потому, что они… запрещены. Это — та цена, которую человечество платит за устранение из своей жизни войны. Теперь книги, искусство и музыка находятся вне закона. А любое чувство — уже преступление, наказуемое смертью.Для проведения в жизнь...

История вторая. НИЧЬЕ ПРОСТРАНСТВО Пролог Отдых в Подмосковье всегда был уделом людей либо бедных, либо богатых. Это средний класс выбирает турецкие отели с программой “все включено, пей, сколько влезет”, знойную испанскую сиесту или чистенькое побережье Хорватии. В средней полосе России средний класс отдыхать не любит. Впрочем...

Как пояснил немного позже Ворбис, все дело – в иерархии и в неспособности эфебов мыслить соответственно. Ни одна из армий не способна пересечь пустыню. Но, может быть, маленький отряд способен пройти четверть пути и оставить запас воды. И сделать так несколько раз. А другой маленький отряд, использовав оставленные запасы,...

Утро выдалось пасмурное, но на душе у Майкла было светло. Остатки своих сбережений он вложил в еду - плотно позавтракал на веранде бистро неподалеку от дома, да еще кое-что сложил в рюкзак. Было непривычно находиться на воздухе в такой час. Обычно Майкл работал весь день напролет, обедал прямо за рабочим столом и выходил из...

ТЬМА   Лизиас вновь поразил меня, продемонстрировав мастерство игры на арфе, раскрыв новые грани своего образования и чувственности, заставив меня вспомнить старые мелодии и песни Земли.   День был поистине чудесным и преисполненным возвышенной духовной радости! Я чувствовал себя словно в раю.   Когда я встретился один на один...